Выходили строгим порядком воины кирзунские численностью ровно в сотню в острокрылых шапках мехами отороченных, при кривых саблях и кинжалах, в ремнях скрипучих и накидках длинных.
Сошли все с лодок, построились в ряд ровный да широкий и расступились.
И тут, на носилках золотых и драгоценных двадцать рослых рабов вынесли самого главного господина.
Сидел тот в высоком кресле, на шелковых одеялах, ноги поджав, в одеждах богатых. Халат расписан звездами да планетами, на шапке месяц серебряный, на груди ордена сверкающие. К поясу широкому меч кривой кирзунский прицеплен, а рукоятка вся в алмазах. А толст был так, что любая свинья позавидовала бы. И был с господином на носилках старичок плюгавенький да бедненький, в шубейке драной, с кувшинчиком глиняным в руках.
— Не иначе, как дохтура подлые кирзуны прислали! – кто-то со стен городских в сторону гостей незваных крикнул. Засмеялись мужики и бабы, заулюлюкали, но криком громким прервал всех тот же купец Соловец.
Вышел купец под стены Опорска и крикнул посольству:
— По какому делу вы, сыны кирзунские, к нам пожаловали?
Остановилось шествие красочное, смолкли барабаны да дудки. Поднял руку богатый господин кирзунский, встал на ноги и рявкнул так, что ивы прибрежные наклонились:
— Я главный посол великой империи кирзунской – Баргур, явился с миром и от императора Марусса Девятиглазого мирные грамоты имею! Пришел говорить с воеводой вашим Борщем!
И достал из одежд свитки с печатями, передал с мальчишкой купцу.
А Соловец руки в боки и отвечает:
— Нету нынче Борща Ивановича, на охоте он промышляет! Я – купец – за него! Чего надобно?
Тут старичок тот самый в шубейке что-то на ухо послу шепнул. Улыбнулся посол зубами белыми и молвит:
— Ай, купец, зачем неправду говоришь? Знаю я, что Борщ Иванович болезнью тяжкой мается, вот и пришел с сочувствием, здоровья ему пожелать!
Сжал губы купец от досады, но не растерялся. Отвечает послу:
— Прав ты, посол, приболел наш воевода, а со мной что же, ты говорить трусишь?
Вновь заулыбался посол и говорит:
— Всякий знает о смелости народа кирзунского, и не вижу я, кого мне тут бояться! Ты, купец, лучше читай мои грамоты и нас в палаты воеводины веди, потому как подарки мне вручить надо!
— Нет, посол, к воеводе не пущу, а торговлю веди, и город смотри, а я уж тебя не обижу и веселье обеспечу!
А жители на стенах городских притихли и слушают речи купеческие да посольские, и про себя размышляют, кабы хитрости какой не задумали кирзуны, с них станется!
Велел Соловец дружинникам ворота открыть, посольство пропустить да поглядывать, чтобы чего не вышло.