Безмолвие зимнее, снежный покой,
Крепкий морозец в ёмках трещит,
Голодный, замёрзший и старый Косой
По бездорожию тихо бежит.
Сел под кусточки, чуть-чуть отдохнул.
«Плохо по лесу зимою скакать!»
Замёрзшие ушки потёр и вздохнул:
«Надо бы где-то зимовье искать…»
До самого вечера бегал Косой,
Лапы устали, замерзли усы,
И не найдя долгожданный покой
Старый зайчишка прилёг под кусты.
Так и заснул он, всем телом дрожа.
Солнышко утром пригрело его,
Сладко вздохнув, приоткрыл он глаза.
Кругом было чисто, безмолвно, светло.
Вдруг видит зайчишка, что прямо за ним,
Раскрашенный светом морозного дня,
Виднеется дом за забором большим
«Вот это удача! – подумал Косой,
Зимовья прекраснее мне не найти,
Дом видимо старый, а значит пустой,
Там надо огонь поскорей развести.
Зайчишка согрелся и каши поел,
Порядок навел в новом доме своём,
Присел у окошка и тихо запел
О друге, о доме, о счастье вдвоём.
А в это же утро лесною порой
Понурая лошадь неспешно брела.
Из тёплого стойла ночною порой
За старость и хилость выдворена.
Всю жизнь свою верой и правдой служила,
И ела немного и мало спала,
Хозяина нежно, безмолвно любила
И участи страшной такой не ждала.
Идёт она плача, и тяжко вздыхая,
Идёт, спотыкаясь на каждом шагу,
А ветер всё гонит её завывая,
И тонет кобылка в глубоком снегу.
Но вот перед нею большая ограда,
И дом с мезонином и тёплой трубой,
Кобыльему сердцу покой и отрада,
Как- будто бы снова вернулась домой.
Косой из окошка лошадку увидел,
Навстречу к ней вышел, ворота открыл,
На ржанье её ей поклоном ответил,
И в гости к себе отдохнуть пригласил.
Лошадка согрелась. Душистого снега
Наелась вдоволь, воды напилась,
И рядом с зайчишкой на лавочку села,
Так новая жизнь для неё началась.
И зажили зайка с кобылкою Розой,
Заботы и радость деля пополам,
И жизнь показалась им сказочной грёзой,
Хотя и клонилась к преклонным годам.
Однажды под утро заметил Косой,
Что к домику их приближается пёс,
Огромный, лохматый, немного хромой,
Он бережно девочку спящую вёз.
«Здорово, зайчишка! – он хрипло пролаял,
Позволь нам пожить до весны у тебя.
От мачехи-ведьмы девчушку избавил
За то, что любила, жалела меня.
Куда мне деваться теперь с ней, не знаю,
Замёрзла бедняжка, не ели давно,
О милости к нам я тебя умоляю
Твой дом охранять буду я заодно.
«Прошу вас, друзья мои, будем вам рады,
У нас обретёте вы кров и еду,
Ведь нет в мире слаще, прекрасней услады,
Чем помощь собратьям, попавшим в беду».
Так стало их четверо. Старый Косой
Полину всем сердцем своим полюбил,
Друзьям после чая вечерней порой
О странах далёких с душой говорил.
Так шли дни за днями. Друзья не тужили,
Всё поровну было: и смех, и печаль,
За окнами вьюги в фанфары трубили,
Мороз на деревьях сплетал свою шаль.
И вот полетела легенда по лесу,
Что в доме большом на поляне лесной
Живёт белокурая девочка-фея,
И может туда постучаться любой.
Лесное зверьё приходило к зимовью
Кто с лапой подбитой, кто с горем-бедой,
И всех окружала Полина любовью,
И каждый зверёк был ей словно родной.
Дошла эта весть и до мачехи-ведьмы,
От злости взвилась она в небеса,
И стала вдруг вороном. Словно из бездны
Сверкали её темной ночью глаза.
Петух перемену в колдунье заметил,
К друзьям своим птицам скорей побежал,
На ласку Полины любовью ответил,
Хотя и всем телом от страха дрожал.
Все птицы к зимовью под утро слетелись,
Готовые фею свою защищать.
В округе все звери лесные расселись
И стали колдунью к себе поджидать.
Огромною, чёрною, страшною тучей
На птиц вороньё налетело стрелой,
Порою казалось, что нет уж мочи
И птицы отступят, закончив свой бой.
Полина друзьям помогала молитвой,
И голос её был услышан. С Небес
Огромною молнией яркой и светлой
Был вдруг освещён старый сказочный лес.
И тучи рассеялись, вороны скрылись,
Покинув навечно диковинный лес,
Где добрые звери и птицы боролись
Надеясь на силу и милость Небес.