 Все ежи на свете — колючие. Не правда ли? На них столько острых иголок, что не дотронешься даже. А по головке погладить — и вовсе нельзя. Поэтому их никто никогда и не приласкал ни разу. Но одному доброму Ежику все-таки повезло. Как это произошло? А вот как. Брел Ежик по лесу. Видит: пень торчит. А на том пеньке сидит Зайчонок и кашу манную из тарелки ест. И не просто ест, а столовой ложкой. Съел Зайчонок всю кашу и сказал: — Спасибо, мама! Подошла к Зайчонку мама Зайчиха, по головке лапкой погладила и похвалила: — Молодец? Какой у меня воспитанный сынок растет? А Ежику, которого никто никогда не гладил так ласково, вдруг стало грустно. До того грустно, что он даже заплакал. Увидела Зайчиха, что Ежик плачет, и спрашивает: — Кто тебя обидел? — Никто не обидел, — отвечает Ежик. — А почему тогда у тебя слезинки на глазах? — Потому, что вы Зайчонка… погладили… лапкой. — Разве тебя твоя мама не гладит? — Не гладит. Никто меня не гладит.  — Конечно, она бы тебя погладила, — вмешался Зайчонок. — Но можно очень даже просто лапку уколоть. — А если я не буду колючим? — вдруг спросил Ежик. — Тогда другое дело, — говорит Зайчиха. — Но ведь это невозможно?
Когда шарик этот подкатился к Зайчихе, она сразу не поняла, в чем дело. Но Ежик просунул сквозь листья черную кнопочку носа и пробормотал: — Теперь я… совсем… не колючий. Правда? Зайчиха улыбнулась и погладила Ежика. — Молодец? — сказала она. — Ах, какой находчивый Ежик растет? Худ. В. Сутеев
|
— Возможно? — крикнул Ежик и стал кувыркаться, стал кататься по земле до тех пор, пока не нацепил на все свои иголки целый ворох опавших листьев. Он стал похож на пестрый разноцветный шарик.