Глава первая
Было это в те времена, когда не всходил месяц, в те далекие времена, когда и солнце не всходило, когда ни лета ни зимы не было, когда на свете и нас не было…
У подножия белой горы стоял золотой дворец. Жил в нем седобородый Ак-Каан — Белый Богатырь — с женщиной Алтын-Ариг — Чистым золотом.
Много лет прожили они в золотом дворце. Травой начал их двор зарастать, устали кони стоять привязанными к серебряным столбам. Вот как-то раз Алтын-Ариг и говорит мужу:
— Сорок лет ты, Ак-Каан, в зеленую тайгу не наведывался, на зверей и птиц не охотился, меха пушистого мне не привозил. Не пора ли тебе на охоту поехать, твоему любимому коню немного ноги размять?
— Правда твоя, Алтын-Ариг, — отвечает Ак-Каан, — засиделся я на месте, боюсь ловкость охотничью потеряю. Поеду я в тайгу — и надолго, лет на девять.
Получил богатырь от супруги золотой сундук и сапоги из кожи, в девять рядов сшитой, взял свой меч чугунный, лук девяти саженный взял, попрощался с женой и уехал.
Доехал Ак-Каан к зеленой тайге, поднялся на вершину горного хребта. Увидел зорким глазом жирных зверей, вкусных птиц, пушистых лис и белок. Настрелял всего, сколько душе хотелось, и с богатой добычей поехал домой.
Приезжает он в родную долину — удивляется: за девять лет, что он на охоте был, очень скот расплодился, много новых юрт у реки построилось, много новых людей на свет появилось. А вошел во дворец — глазам своим не верил: встает жена Алтын-Ариг из-за золотого стола, подводит к нему за руки двух замечательных детей — мальчика и девочку.
— Смотри, Ак-Каан. За девять лет, что ты в тайге провел, сын и дочь наши успели и родиться, и вырасти.
Засмеялся Ак-Каан от радости, обнял детей, расцеловал и сказал:
— Вот и у меня, старого, потомки теперь есть. Радо вам мое сердце, дети мои дорогие!
И назвали девочку — Алтын-Тана — Золотая Жемчужинка, а мальчика — Алтын-тот или — Золотой Хозяин пиров. Стали оба расти и крепнуть, богатырской силы набираться.
Вышли как-то брат с сестрой во двор, а там у серебряного столба двое хороших лошадей стоят. Обе золотыми седлами оседланы, уздечками серебряными взнузданные. Золотая Жемчужинка говорит брату:
— Брат мой дорогой, Алтын-тот, пора нам свой путь по земле проложить, подвигами себя прославить. Я по подземному миру поеду, а ты по солнечному миру поезжай. Через девять дней встретимся снова на родительском дворе, добычей своей родителей порадуем.
Одели шубы соболиные, сверху золотыми панцирями прикрылись, с родителями попрощались, вскочили на коней и поскакали. Золотая Жемчужинка под землю спустилась, Алтын-тот по солнечному миру поехал.
Девять раз солнце поднялось и опустилось. Девять ханов Алтын-тот победил. Через девять дней на родительский двор приехал.
Девять раз месяц на небе всходил, девять подземных богатырок-злодеек Золотая Жемчужинка победила. На девятый день домой отправилась.
Весело встретили родители детей-богатырей, посадили за стол, кормить, поить начали. Наелись они отдохнули. Золотая Жемчужинка и говорит брату:
— Дорогой мой брат, поездили мы с тобой по свету, попробовали свои силы. Вижу, что ты храбрым и могучим вырос. Не пора ли тебе невесту искать? Далеко от нас, в центре земли, живет славный богатырь Золотой Великан. Есть у него красавица дочь Чаш-Кок. Она тебе в невесты давно предназначена, но только добыть ее нелегко — слишком уж грозный отец. А все-таки поехал бы ты посватался.
Алтын-тот выслушал слова сестрички, задумался. Затем со скамейки встал, золотую кольчугу надел, золотым мечом опоясался.
— Верно ты, сестра, говоришь. Поеду я к Золотому Великану Чаш-Кок жену просить.
Попрощался Алтын-тот с сестрой, с родителями и уехал.
Глава вторая
Долго ли, коротко ли он ехал, только приехал на середину земли. Поднялся на горный хребет, где ветер свистит, и сверху вниз посмотрел. Видит — в долине белый дворец возвышается. Спустился Алтын-тот в долину, слез с коня, во дворец заходит.
А во дворце пир. Висят медные котлы, из котлов пар до самого неба поднимается, а вокруг котлов богатыри в девять рядов сидят — угощаются.
Прошел Алтын-тот первый зал, прошел второй, а в третьем сидит богатырь, золотым и серебряным оружием увешанный, огромный, как тайга, толстый, как гора. Ложка у богатыря такая, что целая гора в ней уместиться может, чаша с молоком у него такая, что в нее можно целое озеро влить. Алтын-тот подошел, поздоровался и сел рядом с богатырем.
Перестал хлебать богатырь, на молодого смельчака покосился:
— Ах, это ты, Алтын-тот? Ну, погоди, дай мне пищей насытиться, напитками насладиться, тогда я тебя на девять частей поломаю!
Поел богатырь, встал из-за стола, схватил Алтын-тот за шиворот и в широкую степь поволок. Начали богатыри бороться.
Деревья у них в щепки раскалываются, звери из нор от страха убегают, птицы из гнезд без оглядки летят. Богатыри и не заметили, что во время схватки они нечаянно целое море, как лужу, расплескали, целую гору, будто пень, ногами сбили.
Шесть дней и ночей они боролись. На седьмой день блеснули в облаках каблуки — это ноги богатыря, который упал, мелькнули. Рассеялся черный туман — и вышел из него Алтын-тот. Идет, из рукавов пыль отряхивает: победил он Золотого Великана.
Повел его Золотой Великан во дворец. Посадил за стол, давай гостя угощать. А Алтын-тот говорит:
— Ведь я к тебе по делу приехал. Хочу взять твою дочь, Чаш-Кок в жены.
И приказал Золотой Великан вывести девушку из ее горницы жениху на показ.
Вышла Чаш-Кок с шестьюдесятью подругами, с семьюдесятью служанками. Идет она, в золотую одежду, как в лед, закованная, в шелках, как в речных волнах, плывет. Шесть женщин передний край ее одежды несут семь женщин задний край ее одежды качают. Взглянул на нее Алтын-тот — зажмурился: ярче солнца его красота ослепила.
Отдал Золотой Великан дочь в жены молодому богатырю. Девять дней играли свадьбу. На десятый говорит Алтын-тот:
— Хоть и не высокая, но своя гора у меня есть, хоть и не глубокая, но своя река у меня течет. Как на чужой земле и не весело, а надо мне на свое стойбище возвращаться.
Вывел он жену на середину комнаты, заставил в кольцо ее превратиться — превратилась Чаш-Кок в золотое кольцо. Надел ее Алтын-тот на руку, распрощался с Золотым великаном и в родную долину отправился.
Глава третья
Приезжает он домой. Родители ему радостно на шею бросились. Снял Алтын-тот золотое кольцо с руки, бросил об землю — и обернулась оно снова красавицей Чаш-Кок.
— Батюшка, матушка, вот моя жена, — говорит богатырь. И тут старики чуть не заплакали от счастья. Обнимают их обоих, за стол ведут, куда посадить — не знают; чем угостить — не выберут.
— А где же сестра моя любимая, Золотая Жемчужинка? — Спрашивает Алтын-тот.
А родители расстроились и отвечают:
— Без тебя, сынок, лихо у нас случилось. Налетело на наш дворец двое неизвестных богатырей и с двух сторон напали на Золотую Жемчужинку. Как будто птица белая, она от них бросилась, вскочила на коня. Взвился конь — и понес ее в широкую степь. Богатыри вслед за ней побежали. Так все трое в степи и исчезли. Больше мы ее не видели.
Встал богатырь из-за стола.
— Прощай, батюшка, прощай, матушка. Берегите мою жену молодую и меня назад ждите. Поеду я сестру выручать.
Вскочил он на коня, свистнул и, как ветер, из родительских ворот вылетел. Ехал, ехал и приехал на высокую гору.
Посмотрел Алтын-тот с горы — видит, скот в долине пасется, два высокие дворца стоят. Спустился он в долину, к первому дворцу приблизился. «Не здесь ли, — думает, — те богатыри живут, которые на мою сестру напали?»
Слез с коня, в дверь входит. Видит — сидит за столом богатырь Алтын-Тас — Золотой Лисун. На голове у него ни одной волосинки. Блестит голова, как котел начищенный.
Смешно стало Алтын-тот. Засмеялся он вышел, во второй дворец вошел. И там такой же лысый сидит — Алтын-Тас, — Золотой Лисун младший. И у него голова, как котел, блестит.
Еще смешнее Алтын-тот стало. Хохочет он, мало с ног не падает. От смеха его богатырского, камни по всей горе пополам раскалываются. А братья-Лисун рассердились:
— Ты чего, невежа, с нас смеешься! Видно, силы нашей не знаешь?
И бросились оба на Алтын-тот.
Девять дней битва шла. Горы ревели, черная пыль солнце заслонила, деревья столетние, как травинки, к земле склонились. На десятый день начал Алтын-тот спотыкаться: трудно ему было с двумя врагами сразу драться.
И вдруг задрожала земля, зашумели деревья: откуда-то на белом коне молодая всадница скачет. В золотую кольчугу одета, чугунным мечом подпоясана — это Золотая Жемчужинка на помощь брату спешит.
Ткнул Алтын-тот старшего Алтын-Таса, проколол его и сам от его удара на землю упал. А Золотая Жемчужинка с младшим бьется. Трех дней не прошло — упал и младший Алтын-Тас, будто гнилое дерево от ветра.
Бросилась тогда Золотая Жемчужинка к брату, а он еле дышит. Посадила его сестра в седло, домой повезла.
Домой прискакала, а там беда: родной дом разрушен. Скотина исчезла, людей не видно. Ак-Каан, Алтын-Ариг и Чаш-Кок у юрты грустно сидят. Заплакала Золотая Жемчужинка:
— Пока мы с братом по миру ездили — злые обидчики наше гнездо разрушили, стариков обидели, скот забрали. Найду их.
И бросилась Золотая Жемчужинка за врагами в погоню. Спустилась она в долину, а там стада их пасутся, слуги ее отца в плену работают. А из палатки выбегают две богатырки, две сестры Кан-Сарыг, с огненно-красными волосами, со злыми лицами.
Спрыгнула Золотая Жемчужинка с коня, со старшей Кан-Сарыг сцепилась. А младшая Кан-Сарыг сзади на нее набросилась …
Зашаталась земля, черный туман поднялся, черное озеро заволновалось, на вершинах гор вечные льды окаменели. Поползли с гор туманы, спрятали страшную битву.
Глава четвертая
… Много лет прошло. У прекрасной Чаш-Кок, жены Алтын-тот, сын родился, молодой богатырь. Чаш-Пилек — Богатырская рука. Вырос, возмужал, сам славным героем стал. Рассказала ему мать о деде его богатыре Ак-Каан, об отце — Алтын-тот, о тете — Золотой Жемчужинке. Долго Чаш-Пилек об их подвигах думал, наконец говорит:
— Много им в свое время воевать и драться пришлось. А я хочу мирно на своей земле жить. Пусть наши лошади спокойно с серебряного моря воду пьют. Пусть наши дети мирно в зеленых долинах играют.
И построил вокруг земель своего народа богатырь Чаш-Пилек железный забор в шесть рядов, через который ни один враг проникнуть не мог, ни одна буря прорваться не смела.
— Теперь никто ко мне с войной не придет, и сам на чужие земли только с дружбой поеду, — сказал Чаш-Пилек.
Сколько лет он так прожил, — этого никто сказать не может. Далеко ли от нас его стойбище было, — тоже никто не скажет. А сказку о нем белый заяц на спину привязал, с ней в степь золотую побежал. Налетел из тайги сильный ветер, развеял сказку по всему миру.
Так она и до нас дошла.