Петуху отладил заржавевшие командирские часы с компасом. Когда он принес их Дятлу, то сказал,помнится, повесив клюв: -Дедовы. Наградные. С дарственной надписью от самого Генералиссимуса. Вот тут, на крышке. Посмотрите-ка. А ско-ко-ко-ко лет они стоят, я и забыл.
— Да… Рарите-е-е-т. — прицокнул языком Дятел и обернул часы фланелевой тряпочкой: — Я посмотрю. Будут в полной сохранности.
И починил. Как солнце засияли часики, а время так точно стали показывать, что по ним само солнышко просыпалось. Во как! А как мастер додумался, где он детальку для этих часов раздобыл никто не знает. А называлась та деталька — стремечко. Да, есть такая. Говорят, что Кузнечик-ювелир выковал Дятлу по дружбе это самое стремечко из тончайшей золотой проволочки. И пошли командирские часы! Затикали, зазвонили и забили радостно.Пришла как-то к Дятлу Лисичка, принесла в починку каминные часы.- В детстве они играли мне колыбельную песенку. – плакала она. — Но они вдруг замолчали, а я, дорогой Дятел, с тех самых пор стала плохо спать. Ворочаюсь, ворочаюсь — и только забудусь сном, все мне кажется, что за мной собаки гонятся.
— Все ясно. Батарейки сели. Что ж, я посмотрю, может, что и придумаю. – сказал Дятел и велел зайти через недельку.
А Дятел тем временем слетал в дальние леса, нашел шустрого Зайца-Забегайца, заказал ему нужные батарейки. Заяц этот был еще тот заяц. Он влетал в вагон электрички и зайцем доздал до самой Москвы. Уж как он там до радиорынка добирался не ведомо, только достал он те батареечки заветные. А Дятел поставил их в лисичкины часы. И с тех пор стала она спать, так сладко под музыку детства, что хоть из постельки не вылезай.
В другой раз пришла к Дятлу Сова с часами-ходиками и жалуется:
— Нам с мужем их на свадьбу подарила еще моя прабабушка, Царствие ей небесное, а внуки говорят, — неси да неси на помойку, мол, старьё-барахло. Ходики конечно, барахлят, я не спорю. Да жалко мне их. Память о пробабуле.
Улыбнулся Дятел:
— Так-так, ага…Стрелок и кукушки нет. Так-так-так… Зато гири как новые. — Эх, бабушка, еще поработают ваши ходики, — засмеялся мастер, быстро работая клювом и отверточками. – Есть у меня стрелочки –загляденье.
Дятел подкрутил что-то, маятник запустил, — пошли, затикали часы. Сова от радости под потолок взлетела.
— А новую кукушку для часов я вам вырежу сам.
И подмигнул хитренько. И вырезал ведь, да только не кукушку, а сову!
— Ах! Как славно получилось!- прослезилась Сова. Часы, как новые. И кукушечка! Постойте, постойте. Это же моя бабушка. Какое сходство!
— Это еще не всё,- улыбнулся Дятел, — говорит она теперь не «ку-ку», а «у-гу», и называет число, день и время суток.
— Как так? – изумилась Сова.
— А вот, послушайте.
Дятел перевел новенькие стрелки, ходики забили и показалась из ставенок бабушка-сова и сказала: «Слава Богу – пятница, слава Богу — день, слава Богу — полвторого.
— А на ночь она вам пожелает спокойной ночи и зазвучит вальс «Булонский лес». – сказал Дятел и вручил Сове ходики.
— Не знаю, как вас и благодарить, дорогой Дятел, ваша работа дорогого стоит.
— Ах, ничего мне не надо. Были бы вы довольны — вот и вся моя награда.
Сове захотелось сделать Дятлу что-нибудь приятное. Она полетела в лесную газету со своими часами и показала их редактору. Редактор пришел в восторг и тут же решил напечатать в лесной газете большую статью с портретом про чудо-мастера. И разлетелась о нем слава во все концы. Все Дятла поздравляют, в гости приглашают, а когда здороваются-шляпу с почтением снимают.
Только Выхухоль места себе от зависти не находит. Покой потеряла, пить-есть перестала,- все ей житья не даёт слава Дятла-часовщика.
Надо сказать, что Дятел ей, на самом-то деле, очень нравился. Такой опрятный, подтянутый всегда, добрый. Все по мастерским летает, и всем по дружбе помогает, еще и художественным выдалбливанием по дереву занимается, — все успевает.
А Выхухоль в театральную студию записалась, да не очень-то старалась. Роль свою не учила, гимнастику по утрам не делала и над дикцией не работала. Встанет, бывало, с постели под вечер, когда солнышко уж садится, и ну прихорашиваться у зеркала. Коготочки красит, глазки подводит, бровки выщипывает, примеряет юбочки, — на танцы собирается.
Вот как –то раз Дятел ей и сказал:
— Какая ж из тебя жена-то выйдет? Это ж надо, — ничего в жизни не уметь! Смотри, подружка, как бы тебе не остаться с носом.
Так и вышло. Не стала Выхухоль артисткой, а на Дятла острый зуб заточила. И нос от злобы стал у Выхухоли вытягиваться, вытягиваться, и превратился в такой, что и на улицу показаться стыдно, не то, что на танцы пойти. Кто ж ее на танец пригласит?
— Ну, погоди, красавчик. Ты у меня еще попляшешь. — пригрозила она и отложила газету со статьёй про него в сторону, — Я тебе устрою сладкую жизнь.
— И стала она говорить про Дятла одно плохое. Вот устроилась она на работу в лесную дискотеку уборщицей. После танцев полы метёт-моет, да про Дятла врёт-заливает:
— Что вы думаете, — он для вас старается? Он для себя старается! Понравилось в газете красоваться. Ишь, герой нашелся! Славу себе раздувает на ваших бедах, а зачем ему это нужно, знаете?
— Зачем? – переглядывались звери.
— А за тем, что он метит в председатели нашего леса. Вот зачем.
В магазин пойдет, обязательно разговор затеет с продавцами да покупателями:
— А вы-то, простаки, куда смотрите? Кого возвышаете? Говорите, он вам бесплатно все чинит? Да это такой рекламный ход у него. Дятел идет против самого Медведя, председателем всего леса хочет стать. Вы видели его красную шапочку? Нет, вы видели его шапочку?
— Ну, видели. Шапочка как шапочка. А что? — недоуменно переглядывались зайчики и ёжики.
— А то! Не наша это шапочка, ой, не наша…- Выхухоль понизила голос до шёпота.- Знаете, где он её купил? В секонд хенде он её купил!
— Ну и что? Магазин как магазин. – пожала плечами многодетная Белочка.
— Ну, ты, подруга, даёшь. Да там лежат одни обноски! Представляете, какой кошмар? Наш Дятел одевается в магазине для нищих, строит из себя бедного, а у самого деньжищь — видимо-невидимо! А будет еще больше с такой-то известностью.
— Действительно. Как это мы сами не догадались, куда он метит. Всё это странно и подозрительно.- шептались птицы и звери. Неужели он собирается победить самого председателя леса Медведя!
— Не известно ещё, какие порядки заведет новый председатель, к старику-Медведю мы уже привыкли. — согласились с Выхухолью птички и звери.
— Вот случись что с вами, не говорите тогда, что я вас не предупреждала. Когда голод придёт в ваши норки, вспомните тогда, что права я была, да поздно будет. – сказала злая Выхухоль и убежала, потирая лапки, смотреть, что дальше будет.
А дальше вот что было. Рассказали зверюшки начальнику леса Медведю про Дятла всё, что слыхали от Выхухоли, и от себя приврали чуток. И вот утром Медведь собрал всех зверей на поляне. И Выхухоль тут как тут. Сидит на пеньке, коготки пилочкой подпиливает, Медведю глазки строит:
— Да-да. — вздыхает, как будто за весь лес переживает.
Медведь прокашлялся, зад лапой почесал, поправил кепку и рявкнул:
— — Друзья! Не бывает дыма без огня. Положа лапу на сердце признаемся друг другу, что нам всем давно не нравятся художества Дятла. Где это видано, чтоб совы из часов всякие погоду предсказывали? Сейчас с речью к вам выступит наша уважаемая подметальщица Выхухоль. Похлопаем!
Выхухоль прокашлялась и плаксивым голоском запричетала:
— Звери добрые! Я своими ушами слышала, и подписаться могу под показаниями, как он говорил, что все праздники отменит, этот Дятел, когда дорвется до власти, и танцы запретит!
— Звери тут возмутились, загалдели, кричать стали:
— Долой Дятла! Даешь Танцы до утра! Даешь танцы до упаду!
Медведь еле успокоил молодежь и лапой знак сделал,чтоб замолчали все.
— Спасибо нашей дорогой Выхухоли, за проявленную бдительность,- говорит — за мужество отрыть нам на Дятла глаза. Вот она, наша спасительница, скромная уборщица танцзала. Похлопаем ей, друзья! И приподнесем ей памятный подарок – золотую швабру!
Выхухоль зарделась, пришел её звёздный час. Встала на задние лапки, раскланялась на три стороны. Тут Медведь вручил ей швабру и попросил всех встать для оглашения приговора.
— Постановляю: с Дятлом не дружить. До общелесных собраний его не допускать, запретить летать. Пусть ходит пешком, как все нормальные люди и думает над своим поведением. Кто за? Прошу поднять лапы.
Ну, и подняли звери лапы. А кто бы не поднял? Медведь на расправу скор.
Разошлась лесная братия по домам, а у Дятла с той поры в жизни пошла черная полоса. Никто с ним не здоровается. К кому не обратится с приветливым словом — все отворачиваются то него. Никто не зовет в кино. Затосковал Дятел. Сидит целыми днями в мастерской один-одинешинек, сам с собой в морской бой играет. На улицу носа не кажет — не ходить же по земле, волоча крылья. И стал он безработным. Клюв повесил, сидит — плачет.
Вдруг, слышит, его кто-то зовет. Посмотрел он вниз, видит, под деревом кто-то стоит и машет лапкой, мол, спустись, поговорить надо.
Лядь, а это Крот. Прикатил свою тачку на починку. А сам так хитренько посматиривает подслеповатыми глазками.
— Подшипники что-то застучали,- говорит. Дятел тачку чинит-рад радешенек, а Крот ему: — Знаю твою беду. Знаю и тебя — ты мастер от Бога. А ведь, как люди говорят: не место человека красит, а человек место. Перестань горевать-убиваться, а собери-ка ты свой интрумент, да лети в сосновый бор, за горой. Там твоё уменье нужно, там новую школу строят и детский садик для зверят. Бобры и аисты ждут там тебя не дождутся. Подумай. Я тачку-то тебе оставлю пока.- Сказал Крот, может, и надумаешь чего.
— А ведь верно. Прав Крот. Чем здесь тычки да насмешки терпеть, лучше учить малышей своему ремеслу. – решил Дятел. — Я и учителем труда могу, я и строителем могу, да я никакой работы не боюсь!
Сказано-сделано. Пошел Дятел в свою мастерскую собирать свои винтики, проволочки да шестереночки. Погрузил он все свои детальки, инструментики в тачку Крота. И стал ждать утра.
Спит ночью Лиса, а ей часики говорят: «Не-спи, Ли-са, во-все гла-за, ты бди, гля-ди, бе-ду-отве-ди, злая Вы-хухоль врет, Дятла из-ве-дет. Спаси Дятла!».
— Что такое, думает, надо к Петуху сходить, посоветоваться.
Накинула она теплую шаль, лапки в тапки и побежала к Петуху соседу.
— Петя, проснись! Послушай, что мои японские часы запели!
— Послушал Петух и говотит:
— Ко-ко-ко! Ка-кое совпадение! Мои, ко-ко-ко, командирские часы тоже стучат мне: «Будь на че-ку, беги к ча-сов-щи-ку! Показывают полный вперед! Кукаре-к-у-у-! Я пойду с тобой! Ко-ко-ко!
И пошли они вместе. А сова уж на ветке перед домом сидит, их поджидает. Увидела она Лису и Петуха и запричитала:
— Горе, горе! Дятел уходит из нашего леса.
— А ты почем знаешь?- спросили Лисичка и Петух.
— Как не знать. Мне часики мои вместо вальса «Булонский лес» проиглали детскую песенку «Мы едем-едем-едем в далекие края!» Слава Богу — ты успеешь, Слава богу – ты лети, Дятла ты предупреди, чтобы Дятел не ушел, и что все будет хорошо!» И добавили: «Злая Выхухоль про Дятла всё Медведю наврала, ла-лала-ла-ла-ла.»
Петушок и Сова рванули к избушке Выхухоли, пулей влетели в окно, одеяло с неё сдернули, с кровати её подхватили и понесли её на лесную поляну в чем была, прям в ночных панталонах и чепчике.
Выхухоль с просони как завопит:
— А! Куда? Спасите, помогите! Дятел! Дятел, помоги! Убива-а-а-ю-ю-ют! Поставили Петух и Сова её на пенёк, и говорят:
— Вот ты как запела, испугалась, Дятла зовешь, а он из-за тебя весь от горя почернел, улететь хочет в другой лес. Лисичка схватила сухую палку и давай по берёзе стучать-колотить, зверей на совет созывать.
Проснулись звери, пришли на поляну, мордочки спросони лапами трут, спрашивают:
— Что такое, что случилось?
Рассказала Лиса о чуде, и дала послушать всем зверям и птицам, что часы у них про Выхухоль поют. Испугалась Выхухоль, что сейчас ей достанется на орехи, хвостик поджала, нос в лапы спрятала, стоит, плачет.
— Простите, меня, — говорит, — я позавидовала, что Дятла все так любят, а меня нет. Я больше не буду, я исправлюсь. Возьмите меня на поруки.
— Ай, яй, яй! – заревел Медведь,- Как же ты решилась на такое, злая ты Выхухоль!? На клевету!? — За свое преступление будешь жить теперь подальше от нас, честных зверей, у ручья, с лягушками и пиявками. Иди! И больше не ври. – А Вы куда смотрели? – Заревел медведь на зверюшек, — Кому вы поверили, а? Ну, народ, ну народ, ну ничего не понимают. Прям стадо баранов бессмысленное. Как таким лесом управлять? Охо-хонюшки –хо-хо… И как на зло телевизор у меня сломался. Бегите к Дятлу. Просите остаться, скажите, что я лично прошу.
Побежали звери у Дятла прощения просить.
— Прости нас, Дятел дорогой! Это ошибка вышла по злому навету выхухолиному. Не бросай нас, останься. Медведь тебя лично просит.
— А я уже и ящики скотчем перевязал, все свои инструменты упаковал.- сазал Дятел. — Не могу я остаться. Пойду туда, где я нужнее. Я уже решил.
— И я с ним, — сказала Лисичка.
— И я сним,- сказал Петушок.
— И я сним,- сказала Совушка.
— Кто-кто-кто с нами?! — Кто еще с нами?!- громко прокричал горластый Петушок на весь лес. Это он всегда первый приходит на помощь в беде.
— Я с вами! И я! И я! И нас возьмите!
Медведь лапой махнул:
— А, делайте, что хотите. Телек только мне почините.
— Пусть тебе твоя Выхухоль телики теперь чинит! – засмеялись звери и птицы. А мы пошли, раз мы стадо. Будь здоров, Медведь, не кашляй!
Засмеялись звери, собрали свои пожитки и пошли за добрым Дятлом. Идут, поют. Крот помогает – тачку везет. Белочка помогает — узелок несет, а птички лесные – всякую нужную в работе мелочь. Так и переселились на новое место. Подальше от сплетен, лжи и клеветы.
За гору в сосновый лес, где ни слуху, ни духу о злой Выхухоли